Большой Бейсуг

Накануне реформы 1861 года пьеса «Гроза» стала круп­нейшим общественным событием. Самое главное в произ­ведении открытие Островского — народный героический характер. Две основные мысли положил он в основу пье­сы: мощное отрицание застоя и гнета неподвижного «тем­ного царства» и появление положительного, светлого на­чала, настоящей героини из народной среды. Все это было ново по сравнению с «натуральной школой».

В каждой талантливой написанной драме есть основ­ной конфликт — то главное противоречие, которое ведет действие, проявляется так или иначе во всех событиях, в столкновениях взглядов и чувств, страстей и характе­ров.

Именно в конфликтах между людьми, в столкновении разных взглядов, убеждений, нравственных представле­ний и в конфликтах «внутренних», когда в сознании че­ловека борются противоречивые мысли и чувства, пол­нее всего раскрываются человек и общество, в котором он живет.

Каков же основной конфликт в «Грозе»? Может быть, это противоречие между самодурством и приниженнос­тью? Нет. В пьесе превосходно показано, что насилие поддерживается покорностью: робость Тихона, безответ­ственность Бориса, терпеливая деликатность Кулигина словно бы придают духу Кабанихе и Дикому, позволяют им куражиться как только вздумается.

Острое, непримиримое противоречие возникает в «Гро­зе» тогда, когда среди придавленных тиранством, среди тоскующих, холопствующих, хитрящих является чело­век, наделенный гордостью, чувством собственного дос­тоинства, не способный смириться с жизнью в рабстве даже перед лицом смерти.

Светлое человеческое начало в Катерине естественно, как дыхание.  Это ее натура,  которая выражается не столько в рассуждениях, сколько в душевной тонкости, в силе переживаний, в отношении к людям, во всем ее по­ведении.

Конфликт «Грозы» своеобразен. Его можно рассмат­ривать двояко. Сам Островский определил свое произве­дение как драму, но это дань традиции. Действительно, с одной стороны, «Гроза» - это социально-бытовая дра­ма, но с другой — трагедия.

Как для драмы, для этого произведения характерно особое внимание к быту, стремление передать его «плот­ность». Писатель подробно обрисовывает город Калинов. Это собирательный образ поволжских городов России. Город расположен на берегу Волги, всегда символизиру­ющей Россию. Вот почему немаловажную роль в произве­дении играет пейзаж, описанный не только в ремарках, но и в диалогах действующих лиц. Одни герои видят окружающую красоту. Например, Кулигин восклицает: «Вид необыкновенный! Красота! Душа радуется!».

Другие герои пригляделись к ней и вполне равнодуш­ны. Прекрасная природа, картина ночного гуляния мо­лодежи, песни, рассказы Катерины о детстве — все это поэзия калиновского мира. Но Островский сталкивает ее с мрачными картинами повседневной жизни и быта, с жестоким отношением людей друг к другу. В этом городе царят грубость и бедность, здесь «честным трудом никог­да не заработать» «насущного хлеба», здесь купцы «тор­говлю друг у друга подрывают, и не столько из корысти, сколько из зависти», здесь приказные потеряли челове­ческий облик, научившись за деньги строчить кляузы. Жители не видят нового, не знают о нем, да и не хотят знать. Все сведения здесь получают от невежественных странниц, которые убеждают людей, что именно Кали­нов - земля обетованная.

Люди «Грозы» живут в особом состоянии мира - кри­зисном, катастрофическом. Пошатнулись опоры, сдержи­вающие старый порядок, и взбудораженный быт заходил ходуном. Первое действие вводит нас в предгрозовую атмосферу жизни. Внешне все обстоит благополучно, но сдерживающие силы слишком непрочны: их временное торжество лишь усиливает напряженность. Она сгущает­ся к концу первого действия: даже природа, как в народ­ной десне, откликается на это надвигающейся на Кали­нов грозой.

В купеческом Калинове Островский видит мир, по­рывающий с нравственными традициями народной жиз­ни. Лишь Катерине дано в «Грозе* удержать всю полно­ту жизнеспособных начал в культуре народной и сохра­нить чувство нравственной ответственности перед ли­цом тех испытаний, каким эта культура подвергается в Калинове.

В центре этого замкнутого «темного царства» стоит грубая и невежественная купчиха — Кабаниха. Она за­щитница старых основ жизни, обрядов и обычаев города Калинова. Она диктует нравственные законы всему горо­ду, навязывает свою волю всем окружающим и требует беспрекословного повиновения. Она ненавидит все новое, поэтому никак не может примириться с тем, что «для ради скорости» люди выдумали «огненного змея» — па­ровоз. Кабаниха ратует за крепкую, прочную семью, за порядок в доме, что, по ее представлениям, возможно только, если основой семейных отношений будет страх, а не взаимная любовь и уважение. Свобода, по мнению ге­роини, ведет человека к нравственному падению.

Даже странницы в доме Кабановых другие, из числа тех ханжей, что «по немощи своей далеко не ходили, а слыхать много слыхали». И рассуждают-то они о «пос­ледних временах», о близкой кончине мира. Здесь ца­рит фанатическая религиозность, которая на руку стол­пам общества, злым ворчанием встречающим живую жизнь.

Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Гро­зы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «но­вую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину ха­рактера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бо-риса, муки ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического обра­зования*. Долг, верность, совестливость со свойствен­ным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комби­нациями», «условными наставлениями старой морали*, «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смот­рел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.

Возникает вопрос, чем же отличается тогда Катерина от других героинь Островского, таких как, например, Липочка из «Своих людей...»: «Мне мужа надобно!... Сы­щите, найдите мне жениха, беспременно найдите!.. Впе­ред вам говорю, беспременно сыщите, а то для вас же будет хуже: нарочно, вам назло, по секрету заведу обо­жателя, с гусаром убегу, да и обвенчаемся потихоньку». Вот уж для кого «условные наступления морали» действи­тельно не имеют никакого нравственного авторитета. Эта девушка грозы не испугается, сама геенна огненная та­ким «протестанткам» нипочем!

Говоря о том, как «понят и выражен сильный рус­ский характер в «Грозе», Добролюбов в статье «Луч све­та в темное царстве» справедливо подметил «сосредото­ченную решительность» Катерины. Однако в определении ее истоков он полностью ушел от духа и буквы трагедии Островского. Разве можно согласиться, что «воспитание и молодая жизнь ничего не дали ей» ?

Нетрудно заметить в «Грозе» трагическое противосто­яние религиозной культуры Катерины домостроевской культуре Кабанихи. Контраст между ними проведен чут­ким Островским с удивительной последовательностью и глубиной. Конфликт «Грозы» вбирает в себя тысячелет­нюю историю России, в его трагическом разрешении ска­зываются едва ли не пророческие предчувстия националь­ного драматурга.

Когда свершилось падение Катерины, она становится смела до дерзости. «Я для тебя греха не побоялась, побо­юсь ли я людского суда?» — говорит она. Эта фраза пред­решает дальнейшее развитие трагедии, гибель Катери­ны. Отсутствие надежды на прощение и толкает ее на самоубийство, грех еще больший с точки зрения христи­анской морали. Но для Катерины уже нет никакой раз­ницы, все равно она уже душу погубила.

Не почувствовав первозданной свежести внутреннего мира Катерины, нельзя понять жизненной силы и мощи ее характера. Преследуемая своим грехом, Катерина ухо­дит из жизни, чтобы спасти свою душу.

Героиня Островского - поистине луч света в «темном царстве». В ней поражает верность идеалам, духовная чистота, нравственное превосходство над окружающими. В образе Катерины писатель воплотил лучшие черты — вольнолюбие, независимость, талантливость, поэтичность, высокие нравственно-этические качества.

В образе Катерины Добролюбов видел воплощение «русской живой натуры». Катерина предпочитает уме­реть, чем жить в неволе. «...Конец этот кажется нам отрадным, — пишет критик, — легко понять почему: в нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей, что уже нельзя идти дальше, нельзя долее жить с ее насильственными, мертвящими началами». В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нрав­ственности, протест, «доведенный до конца, провозгла­шенный и под домашней пыткой, и над бездной, в кото­рую бросилась бедная женщина. Она не хочет мирить­ся, не хочет пользоваться жалким прозябанием, кото­рое ей дают в обмен за ее живую душу...» В образе Ка­терины, по мнению Добролюбова, воплотилась «вели­кая народная идея» — идея освобождения. Критик счи­тал образ Катерины близким «к положению и к сердцу каждого порядочного человека в нашем обществе».

За свою долгую творческую жизнь Островский напи­сал более пятидесяти оригинальных пьес и создал русский национальный театр. По словам Гончарова, Островский всю жизнь писал огромную картину. «Кар­тина эта - Тысячелетний памятник России». Одним концом она упирается в доисторическое время («Снегу­рочка»), другим — останавливается у первой станции железной дороги...».