Большой Бейсуг

«Мое ли это — моя родина, где родился я вырос? Мое. Говорю это с чувством глубокой правоты, ибо всю жизнь мою несу родину в душе, люблю ее, жив ею», — эти слова принадлежат моему любимому писателю Василию Шукшину. Ими начинается предисловие к сборнику его рассказов, выпущенных издательством «Молодая гвардия» в 1984 году.

Эта слова Шукшина объясняют многое: и его великолепное знание народной жизни, и чуткость ко всему, что свершается в душах людей, и тревогу за будущее страны. В них особенность гражданской и творческой позиции писателя, который, по моему мнению, раньше и сильнее многих других сумел уловить и выразить те глубинные процессы, которыми была отмечена духовная жизнь общества в последние десятилетия.

В сборник включены и ранние произведения писателя, и более зрелые. Читая их, можно заметить, как от рассказа к рассказу писатель все настойчивее, все упорнее искал источники мудрости жизни, обращаясь к житейскому и историческому опыту народа, особенно к судьбам стариков.

Шукшинские старики и старухи... Великое, эпическое поколение! Безропотные труженики и труженицы, которые все отдали стране: силы, молодость, жизнь. И именно эти люди утверждают в рассказах писателя мудрость миропонимания и простых законов нравственности. Такова старуха Кандаурова, героиня рассказа «Письмо».

Рассказ начинается как-то «необязательно» раскованно, разговорно: «Старухе Кандауровой приснился сон. Молится будто бы она богу, усердно молится, а — пустому углу: иконы-то в углу нет». Будто фрагмент жизни выхвачен из потока повседневности, чтобы потом опять в конце рассказа раствориться в ней.

И название рассказа не случайно: письмо старухи Кандауровой — итог большой крестьянской жизни, трудной, неласковой.

Мысли о жизни своей приходят к старухе вечером или ночью: в это время особенно хорошо думается, чудится что-то, ждется, что ли. А на душе неспокойно: «Не с дочерью ли чего... Нет, она хорошая, Катерина, только с мужем неважно живут. Черт его знает, что за мужик попался: приедет — молчит целыми днями...» А старухе это знакомо: вспомнила она себя, молодую, мужа своего нелюдимого: «Муж ее, Кандауров Иван, был мужик работящий, честный, но бука несусветная».

Хочет она, чтоб дочери хорошо было. А какой матери не хочется для детей лучшей доли?! И возникает в рассказе эпический образ женщины русской. Ее судьба, ее горе, ее слово — центр рассказа.

Собаки и кошки, живущие в семьях - это друзья, какими они были человеку с доисторических времен. Побывав на выставках собак и, если вид счастливых обладателей красивых, умных, веселых животных подвигнет вас на приобретения щенка, купите собаку в Новосибирске недорого. Но не забудьте место для нее приготовить заранее. Ознакомьтесь с литературой по правилу содержания собаки. Домашнее животное требует постоянного внимания и ухода.

Пейзаж в произведении дышит покоем: «Вечерело. Где-то играли на гармошке... А за окном уже почти ничего не видать. Только огоньки в окнах... Теплый, сытый дух исходил от огородов, и пылью пахло теплой, остывающей». Шукшин скуп в описаниях, он лишь намечает фрагмент традиционной картины. Остальное додумывает читатель, становясь участником повествования и включаясь в раздумья главного героя. Покой — один из ключевых образов в художественном мире рассказа. В пейзаже — внешний покой, а в душе старухи — тревога за своих детей, живущих немудро и дисгармонично. И пишет она дочери, пытаясь научить своей житейской мудрости. Ее письмо не упреки, не уроки, а поучение в его древнем возвышенном смысле: «Ты подскажи своему мужу, чтоб он был маленько поразговорчивей, поласковей... Ну, работа работой, а человек же не каменный. Да если его приласкать, он в три раза больше сделает. Любая животина любит ласку, а человек - тем более... Так учит старуха Кандаурова своих детей душевной чуткости и ласке. Кажется, все так просто, но это высокая простота души человеческой.

Особенно в письме мне понравилась «формула счастья». Обращаясь к мужу дочери, старуха пишет: «Ты живи да радуйся, да других радуй. Я не про службу твою говорю, там не обрадоваешь, а про самых тебе дорогих людей». Я думаю, эти слова очень важно понять сейчас молодому читателю, потому что мир сегодня заражен жадностью, жестокостью, бесчувствием.

И невольно вспоминается героиня рассказа А. Солженицына «Матренин двор», которая тоже живет в «самой нутряной России» и погружена в затрапезную повседневность. Обеих объединяет то, что они праведные, поступают не по нормам и законам мира сего, а вопреки им. И праведность их в том, что умеют, несмотря на условия окружающей жизни, оставаться терпимыми, незлобивыми, отзывчивыми, способными радоваться чужой удаче.

Герои Шукшина справедливо полагают, что бесценный дар жизни преступно растрачивать попусту. Счастье, по мнению писателя, деятельное бытие, где созидательное начало принадлежит самому человеку и где в основе гармонии с миром — активное, разумное и сердечное творчество. Так и деревенская старуха, ломанная тяжким трудом, горестями и бедами, научила и детей своих, и читателя высшей ценности жизни — умению радоваться и радовать других. К этому она пришла через тяжелый опыт, через свою многотрудную жизнь. И в простоте этой мудрости — сила неопровержимой истины. И это очень близко такому читателю, который сам ведет напряженный духовный поиск.

В конце рассказа, когда письмо уже написано, кажется, что к старухе приходит и внутренний покой. У героев Шукшина он наступает тогда, когда они начинают понимать неизмеримую ценность жизни. Это сознание рождает любовь к миру: «Еще бы разок все с самого начала...» Но эта гармония — на миг. Душевный покой сменяется новыми тревогами. И в этом жизненность, и светлая печаль, и мужество героини: «Глядико, ишо раз жить собралась!.. Видали её».

В главной героине сплав мудрости и мужества. Она «земная божья матерь». И слово её, простое, неграмотное («жжало», «еслив», «мысли-то перестроютца», порадываюсь») по значимости равносильно «Поучению Владимира Мономаха».

«Мне кажется, самый простой эпизод, случай, встреча могут стать предметом искусства, и чем проще этот эпизод, случай, тем больше простор для художника», сказал Шукшин в одном из своих интервью. Действительно, тайна художественного обаяния писателя, возможно, заключается в вечном стремлении к высокой простоте, к поиску истины.

Я думаю, рассказы Шукшина вселяют в современного читателя надежду на то, что, пока не перевелись на Руси такие чистые, нравственные люди, как старуха Кандаурова, старик Наум Евстигнеич («Космос, нервная система и шмат сала»), мать Витькина («Материнское сердце») и другие, есть надежда на духовное выживание народа.