Большой Бейсуг

Краснодарский край

  • Увеличить размер шрифта
  • Размер шрифта по умолчанию
  • Уменьшить размер шрифта
Главная Сочинения И. С. Тургенев Роль эпизода в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» (Приезд Аркадия и Базарова в Марьино)

Роль эпизода в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» (Приезд Аркадия и Базарова в Марьино)

(5 голоса, среднее 5.00 из 5)

Уже в первом эпизоде романа Тургенева «Отцы и дети» намечаются важнейшие темы, идеи, художественные при­емы Тургенева; попытка проанализировать их — первый шаг к осмыслению художественного мира произведения в его системной целостности.

Один из эпизодов, которым начинается роман И. С. Тур­генева «Отцы и дети», - возвращение Аркадия Никола­евича Кирсанова в имение своего отца Марьино. Сама ситуация «возвращения домой после долгого отсутствия» предопределяет отношение читателя к происходящему как к новому этапу в жизни молодого человека.

Действительно, Аркадий Николаевич закончил обуче­ние в университете и, как всякий молодой человек, стоит перед выбором дальнейшего жизненного пути, понимае­мого очень широко: это не только и не столько выбор общественной деятельности, сколько определение собствен­ной жизненной позиции, своего отношения к нравствен­ным и эстетическим ценностям старшего поколения.

Проблема отношений «отцов» и «детей», отразившая­ся в заглавии романа и составляющая основной конфликт его, — проблема вневременная, жизненная. Потому Тургенев отмечает типичность "небольшой неловкости", которую ощущает Аркадий за первым после разлуки «се­мейным ужином» и «которая обыкновенно овладевает молодым человеком, когда он только что перестал быть ребенком и возвратился в место, где привыкли видеть и считать его ребенком. Он без нужды растягивал свою речь, избегал слова «папаша» и даже раз заменил его словом «отец», произнесенным, правда, сквозь зубы...».

Однако этому эпизоду в романе соответствует точная дата — 20 мая 1859 года, как бы диктующая необходимость исторического комментария ко всему содержанию романа, остро полемического, отражающего идейную борьбу 60-х годов, споры вокруг подготавливающейся крес­тьянской реформы. Не случайно основное действие рома­на происходит в «дворянских гнездах», а Николай Пет­рович Кирсанов уже в первом разговоре с сыном заводит речь о «хлопотах с мужиками». Важно отметить, что подобная конкретность не исключение, а скорее правило для романов Тургенева, очень точно отражающих время, в которое они написаны. И неудачное хозяйствование Николая Петровича, и то, что «толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ», — знаки времени, заключающие в себе скрытое сравнение с прежними вре­менами.

Молодого Кирсанова встречают барин и слуга. Как ни странно, но разговор о новом поколении начинается имен­но с Петра, «в котором все: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодви­жения, словом, все изобличало человека новейшего, усо­вершенствованного поколения». Он не подходит «к руч­ке барича», а только издали кланяется ему, а к мужикам относится презрительно. Это вульгарное понимание «но­вого», «глупость и важность» свойственны не одному Петру. По той же причине столь же ироничны описания Кукшинойи Ситникова, «вытащивших», по выражению Писарева, идею Базарова «на улицу», опошливших его взгляды. Петр, конечно, представляет гораздо меньшую опасность для общества, чем мнимые единомышленники Базарова, но едва ли меньшую роль играет его комичес­кий образ. Петр встречает Кирсанова и Базарова в нача­ле романа, он участвует как единственный «секундант» в одном из важнейших эпизодов — дуэли Базарова с Пав­лом Петровичем и, наконец, подобно Николаю Петрови­чу и Аркадию Николаевичу, женится.

Роман начинается с диалога, диалоги вообще играют большую роль в этом романе и существенно преобладают над повествованием. Слово несет дополнительную нагруз­ку, является важнейшим средством характеристики пер­сонажа.

Уже в первом эпизоде, говоря Аркадию о своих отно­шениях с Фенечкой, Николай Петрович переходит на французский язык, с появлением Павла Петровича в тексте появляются английские слова — и в речи персонажа, и в авторской речи. Так, европейское «shakehands» Павла Петровича столь же далеко от «рукопожатия», как дале­ко от поцелуя троекратное прикосновение Павла Петро­вича «до щек» племянника «своими душистыми усами».

В самом начале романа действие как бы в угоду реаль­ности замедляется ожиданием встречи. И, как будто вос­пользовавшись свободным временем, Тургенев обращает­ся к биографии Николая Петровича Кирсанова.

Предыстория тургеневских героев, как правило, ли­шенных прямой авторской оценки, всегда значима. Их духовный мир тесно связан с обстоятельствами, в кото­рых формируется их характер. Не случайно Аркадий, стремясь оправдать своего дядю в глазах друга, расска­зывает ему историю Павла Петровича. Не случайно у глав­ного героя романа - Евгения Васильевича Базарова отсутствует предыстория.

Образ Николая Петровича Кирсанова обладает высо­кой степенью типичности. Этот человек не исключение, он таков, как многие, — из обычной дворянской семьи, получивший обычное для того времени образование, же­нившийся по любви и живший в своей деревне «хорошо и тихо». Он не преуспевает в хозяйственной деятельнос­ти, не живет, подобно брату, воспоминаниями яркой и бурной молодости. Но он неравнодушен к музыке, восхи­щается природой и в этом смысле гораздо более выража­ет суть своего поколения, чем Павел Петрович, постоян­но декларирующий свои убеждения и привязанности, но, в сущности, равнодушный ко всему. Судьбы Павла Пет­ровича и Николая Петровича иллюстрируют две возмож­ности, два пути для людей одного поколения, точно так же, как и Аркадий с Базаровым. И близость Аркадия к отцу свидетельствует скорее о преемственности поколе­ний, чем о консерватизме взглядов молодого Кирсанова.

Однако уже в первые минуты встречи отца и сына намечается некая разница в поведении Аркадия и старшего Кирсанова: «Николай Петрович казался гораздо встревоженнее своего сына; он словно потерялся немно­го, робел». Он вообще ведет себя гораздо менее реши­тельно, чем Аркадий, наслаждающийся «сознанием соб­ственной развитости и свободы». И эта нерешительность, стремление к компромиссу, с одной стороны, разъединя­ет Николая Петровича с сыном, а с другой - служит основой их взаимопонимания.

По дороге в Марьино размышления Аркадия о необ­ходимости преобразований сменяются восхищением представшей перед ним картиной природы: «...А пока он раз­мышлял, весна брала свое. Все кругом золотисто зелене­ло, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка... Аркадий глядел, гля­дел, и, понемногу ослабевая, исчезали его размышления... Он сбросил с себя шинель и так весело, таким молодень­ким мальчиком посмотрел на отца, что тот опять его обнял...».

Пейзаж в романе Тургенева служит выражению внут­реннего мира героев, является одним из приемов создания образа. Не случайно именно «на фоне прекрасной природы» Тургенев выносит приговор Павлу Петровичу, не случайно природа, интересующая Базарова только в смысле практическом, в финале романа как будто бы по­следний раз и до конца противоречит его нигилистичес­ким убеждениям. И то, что Аркадий не может устоять перед природой, с первых страниц романа указывает на необходимость переворота в его душе. Природа близка ему так же, как и его отцу.

Он подавляет собственные чувства, стараясь следовать нигилистическим взглядам Базарова:

«— Право, мне кажется, нигде в мире так не пахнет, как в здешних краях! Да и небо здесь...

Аркадий вдруг остановился, бросил косвенный взгляд назад и умолк.

—  Конечно, — заметил Николай Петрович, — ты здесь родился, тебе все должно казаться здесь чем-то особен­ным. ..

—  Ну, папаша, это все равно, где бы человек ни ро­дился».

А вечером, когда Базаров уходит в свою комнату, Ар­кадием овладевает «радостное чувство» от ощущения «дома», той атмосферы теплоты и любви, которая соеди­няет его с детством. Аркадий вспомнил нянюшку Егоров­ну, «и вздохнул, и пожелал ей царствия небесного... О себе он не молился». Глубокая эмоциональная связь с миром детства и напускной нигилизм еще уживаются в Аркадии: он как будто по привычке молится за нянюш­ку, в отношении себя оставаясь атеистом.

Однако авторитет Базарова для Аркадия — скорее влияние сильной личности, чем общность взглядов. То, что для Базарова естественно, для Аркадия часто только поза, стремление быть похожим на товарища, способ са­моутверждения. И в этом смысле путь молодого Кирсано­ва в романе — путь к самому себе.


 
Top.Mail.Ru Яндекс.Метрика

Пример HTML-страницы