Большой Бейсуг

Краснодарский край

  • Увеличить размер шрифта
  • Размер шрифта по умолчанию
  • Уменьшить размер шрифта
Главная Сочинения А. П. Чехов Особенности художественного мироощущения А. П. Чехова

Особенности художественного мироощущения А. П. Чехова

(5 голоса, среднее 3.80 из 5)

Художественный талант Антона Павловича Чехова формировался в эпоху глухого безвременья 80-х годов XIX века, когда в миросозерцании русской интеллиген­ции совершался болезненный перелом.

Идеи революцион­ного народничества и противостоящие им либеральные теории, еще недавно безраздельно царившие в умах семи­десятников, теряли живую душу, застывали, превраща­лись в схемы и догмы, лишенные окрыляющего внутрен­него содержания.

После «первомартовской катастрофы» 1881 года — убийства народовольцами Александра II — в стране началась правительственная реакция, сопровож­давшаяся кризисом как народнической, так и либераль­ной идеологии. Чехову не довелось участвовать в каком-либо серьезном общественном движении. На его долю выпало другое — быть свидетелем горького похмелья на отшумевшем еще в 70-е годы жизненном пиру. «Похоже, что все были влюблены, разлюбили и теперь ищут новых увлечений», — с грустной иронией определял Чехов суть общественной жизни своего времени.

Эпоха переоценки ценностей, разочарования в недав­них программах спасения и обновления России отозва­лась в творчестве Чехова скептическим отношением ко всяким попыткам уловить жизнь с помощью тех или иных общественных идей. «Во всякой религии жизни, — заме­чали современники Чехова, — он как бы заподозревал догму, скептически-опасливо сторонился от нее, как бы боясь потерять свободу личности, утратить точность и искренность чувства и мысли*. Отсюда возникла непри­язнь Чехова к «догме» и «ярлыку», к попыткам людей в отчаянии зацепиться за ту или иную недоконченную идей­ку и, фанатически отдавшись ей, утратить чувство жи­вой жизни и вне себя, и в себе самих.

В отличие от гениальных предшественников — Тол­стого и Достоевского — Чехов не обладал ясной и теоретически осмысленной общественной программой, способ-вой заменить старую веру «отцов». Но это не значит, что он влачился по жизни «без крыльев», без веры и надежд. Во что же верил и на что надеялся Чехов?

Он чувствовал более всех исчерпанность тех форм жиз­ни, которые донашивала к концу XIX века старая Рос­сия, и был., как никто другой, внутренне свободен от них. Чем пристальнее вглядывался Чехов в застываю­щую в самодовольстве и равнодушном отупении жизнь, тем острее и проницательнее, с интуицией гениального художника ощущал он пробивавшиеся сквозь омертвев­шие формы к свету еще подземные толчки какой-то иной, новой жизни, с которой Чехов и заключил «духовный союз». Какой будет она конкретно, писатель не знал, но полагал, что в основе ее должна быть такая «общая идея», которая не усекала бы живую полноту бытия, а, как свод небесный, обнимала бы ее: «Человеку нужно не три ар­шина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он смог бы проявить все свойства и осо­бенности своего свободного духа».

Все творчество Чехова — призыв к духовному осво­бождению и раскрепощению человека. Проницательные друзья писателя в один голос отмечали внутреннюю сво­боду как главный признак его характера. М. Горький говорил Чехову: «Вы, кажется, первый свободный и ни­чему не поклоняющийся человек, которого я видел». Но и второстепенный беллетрист, знакомый Чехова, писал ему: «Между нами Вы — единственно вольный и свобод­ный человек, и душой, и умом, и телом вольный казак. Мы же все в рутине скованы, не вырвемся из ига».

В отлично от писателей-предшественников, Чехов ухо­дит от художественной проповеди. Ему чужда позиция человека, знающего истину или хотя бы претендующего на знание ее. Авторский голос в его произведениях скрыт и почти незаметен. «Когда я пишу, — замечал Чехов, — я вполне рассчитываю на читателя, полагая, что недо­стающие в рассказе субъективные элементы он подбавит сам». Он добивался облагораживающего влияния на чи­тателя самого художественного слова, без всякого посред­ничества.

Потеряв доверие к любой отвлеченной теории, Чехов довел реалистический художественный образ до предель­ной отточенности и эстетического совершенства. Он до­стиг исключительного умения схватывать общую карти­ну жизни по мельчайшим ее деталям. Реализм Чехова —• это искусство воссоздания целого по бесконечно малым его величинам. «В описании природы, — замечал Чехов, — надо хвататься за мелкие частности, группируя их та­ким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь гла­за, давалась картина. Например, у тебя получится лун­ная ночь, если ты напшпешь, что на мельничной плоти­не яркой звездочкой мелькало стеклышко от разбитой бутылки и покатилась шаром черная тень собаки или волка». Он призывал своих собратьев по перу овладевать умением «коротко говорить о длинных предметах» и сфор­мулировал афоризм, ставший крылатым: «Краткость — сестра таланта».

Путь Чехова к эстетическому совершенству опирался на богатейшие достижения реализма его предшественни­ков. Ведь он обращался в своих коротких рассказах к тем явлениям жизни, развернутые изображения которых дали Гончаров, Тургенев, Салтыков-Щедрин, Толстой и Достоевский. Искусство Чехова превращалось в искусст­во больших обобщений. Используя открытия русского реализма второй половины XIX века, Чехов вводит в ли­тературу «повествование с опущенными звеньями»: путь от художественной детали к обобщению у него гораздо короче, чем у его старших предшественников. Он переда­ет, например, драму крестьянского существования в по­вести «Мужики», замечая, что в доме Чикильдеевых жи­вет кошка, глухая от побоев. Он не распространяется много о невежестве мужика, но лишь расскажет, что в избе старосты Антипа Сидельникова вместо иконы в крас­ном углу висит портрет болгарского князя Баттенберга.

Небольшие, но очень емкие и жизненные рассказы Чехова, его новеллы не всегда легко понять, если не по­нимаешь жизненной позиции писателя, который был строг прежде всего к себе. Всем известно его высказывание: «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа и мысли». Менее известно другое: «Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным фи­зически». И вот это-то, по выражению М. Горького, го­рячее «желание видеть людей простыми, красивыми и гармоничными* и объясняет непримиримость Чехова к убожеству, пошлости, нравственной и умственной огра­ниченности.

В своей записной книжке А. П. Чехов однажды заме­тил: «Тогда человек станет лучше, когда покажете ему, каков он есть».

И писатель всем своим ярким и многогранным творче­ством показывал современникам, какими они являлись ему в повседневной, обыденной жизни. Будучи душевно богатым, благородным, честным человеком и талантли­вым художником слова, он хотел видеть и окружающих его людей красивыми, счастливыми и свободными.

В реальной же жизни Чехову чаще приходилось стал­киваться с бездушием, грубостью, хамством, лицемерием и пресмыкательством. Он считал, что писатель обязан «поставить вопрос», то есть обратить внимание читателя на ту или иную сторону жизни, а вдумчивый и мудрый читатель пусть судит сам и потом решает, что плохо в жизни, а что хорошо, и как должно быть.

Многие критики упрекали Чехова в безыдейности, хо­лодности и равнодушии, называя его «пессимистом», пев­цом «хмурых людей». Они говорили, что он «пренебре­гает литературной школой и литературными образцами», ставили ему в вину неумение или нежелание писать так, как требуется художественной теорией, и упрекали, что он пишет о мелочах, а не пишет о крупных и бурных событиях, сильных человеческих страстях и больших драмах с убийствами, развенчанием и клеймением убийц.

Чехов же своими произведениями отстаивал свое виде­ние мира и его проблем, свои варианты ответа на все сложные жизненные вопросы. Он считал, что писатель обязан писать правдиво, рисовать жизнь такой, какова она есть на самом деле. Недаром в разные периоды жиз­ни и творчества он неуклонно выражал одну главную, по его мнению, мысль: «Над рассказами можно и плакать и стенать, можцо страдать заодно со своими героями, но... нужно это делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление».


 
Top.Mail.Ru Яндекс.Метрика

Пример HTML-страницы